Арсений Варежкин
Ижевско-Воткинский романс
Колониальный дом
в заупокойном стиле,
где в первом этаже
кабак да варьете…
В далеком Харбине
три ижевца грустили,
рисуя что-то там
на ватманском листе.
Анонс очередной
психической атаки…
Уж лезть – так на рожон.
Ведь могут не понять.
Искусная рука
расцвечивает знаки.
Вот только смысла нет.
И неоткуда взять.
России больше нет.
Отставить! застегнуться!
Что в этакой связи
какой-то там Ижевск?
Нас могут не понять…
А небеса смеются.
Там звезд надежный блеск,
небес манящий жест.
И зазвенит приказ,
и ринется лавина.
Вот райские сады,
но надпись на вратах, –
мол, каждому своё,
а ижевцу – рябина,
поклёванная плоть
на вычурных ветвях.
|
Анри Матисс. Ижевская музыка. «Образы, подсказанные Аней Гардановой, трансформировались у Матисса в эпическое полотно космического размаха».– Из каталога Вандерснакера. |
 |