Е.Ф.Шумилов, историк архитектуры и краевед, вел 16-ю колонку в «Комсомольце Удмуртии». Именно ради этой колонки многие брали газету в киоске – и до и особенно после переименования Ижевска в Устинов. Где-то на 1986 год приходится расцвет творчества Е.Ф.Шумилова как колумниста. Словесность была тогда по всей стране нацелена на убедительность, на проповедь норм, старых и новых. На фоне этой целеустремленной нормативности шумиловские тексты 1986 года – какие-то нездешние. В них работают не выводы, не суждения, а мысль, движущаяся к непредсказуемому открытию, причем не афиширующая свое движение…
С тех пор Евгений Федорович написал много солидных и уважаемых книг, но та 16-я колонка 1986 года была для многих читателей «КУ» моментом личного развития. (Дж.К.)

Шумилов Евгений Федорович

16-я колонка «Комсомольца Удмуртии»

«Ижевские словечки» (КУ, 22 ноября 1983 г.)

Рабочий фольклор старинных уральских городов-заводов отличается великолепной сочностью живого русского языка. Не исключение и наш Ижевск. Сколько здесь бытовало различных легенд, историй, пословиц, поговорок, просто словечек! Никто еще, кажется, их особо и не собирал. Но даже те отрывочные сведения, что попадаются сейчас в воспоминаниях, газетной хронике и рассказах старожилов, о многом могут рассказать.

Для обозначения особо тяжелых вспомогательных работ на Ижевском заводе еще с XVIII века употреблялось словечко «поторжные». Этимологически оно, очевидно, связано с понятием «каторжные работы». «Поденно-поторжный цех» еще в конце 1910-х годов существовал в Ижевске у заводской пристани. Самых зажиточных, оборотистых оружейников именовали у нас «маклаками». А пришлых бедняков, «отбивающих работу», презрительно звали «чалдонами».

Дремучих обывателей «села Ижева» язвительно именовали порой «ижевскими крокодилами». Словечко это часто мелькало в фельетонах. Недавно удалось найти его объяснение. Оказывается, летом 1899 года кто-то увидел, якобы, настоящего крокодила, вылезающего из омута на Карлутке. Взбудораженные обыватели целый год потом глубокомысленно обсуждали: как он туда попал и что это за знамение такое божие.

С масленичными развлечениями связаны слова «лоток» и «кобылка». Это своего рода разновидность настоящего бобслея. Судя по всему, специфически ижевским можно считать несколько неуклюжее сочетание «садоогород», незафиксированное в словарях русского языка. Кстати, ижевские рабочие издавна были тесно связаны с приусадебным хозяйством. Соответственно существовало и такое понятие, как «уволка» – время массового увольнения для спешной уборки сенокосных участков. За саму возможность «уволки» в предреволюционные годы рабочим приходилось порой отчаянно сражаться.

Своеобразны и сами названия наших предков: ижевляне, ижаки, ижевцы. Сейчас, как известно, почти повсеместно утвердилась форма «ижевчане». Существует также большое количество специфически ижевских технических терминов. Наши мастеровые знали множество секретов, известных только здесь. Естественно, были у них и редкостные названия. Иные живы и сейчас, другие отмерли. Слова – это тоже памятники истории.

Шахматы на берегах Ижа (КУ, 27 мая 1986 г.)

Трудно сказать, когда древняя игра прижилась в нашем крае. Резные фигурки эти вряд ли водились в домах рядовых оружейников прошлого века. Красивая игра была противопоказана самому духу города – казармы. Даже невинная игра в лото специальным распоряжением заводской полиции от 26 февраля 1849 года была запрещена у нас.

Зато в конце XIX века в только что возникшем гражданском, всесословном и офицерском клубах шахматы не могли не быть. Там существовали биллиардные комнаты, устраивались уголки для тихого чтения. Здесь уже логична и шахматная игра.

Но перейдем от предположений к фактам. Первый в советском Ижевске шахматный турнир состоялся в начале июня 1918 года. Инициативная группа активно выявляла тогда все наличные силы путем публикации объявлений в «Известиях Ижевского Совета». Главным организатором турнира был некто И.И.Щелкунов, проживавший тогда по улице Церковной,127. Имя первого чемпиона города выявить пока не удалось.

Во времена кровавых сражений последующих лет было отнюдь не до шахматных сражений. Но вот уже в августе 1921 года культурный отдел Общезаводского комитета Ижевских заводов совместно с инженерной секцией Союза металлистов начинает собирать бойцов для нового общегородского турнира. Проходил он в тогдашнем «Доме Металлиста», что занял особняк заводчика Евдокимова на углу Красной и Советской.

Выявилось 24 претендента. Среди них были рабочие, инженеры и даже технический директор Ижевских заводов А.Н.Клеопин. Всех участников турнира разбили на две группы. Завком пожертвовал значительную денежную сумму для поощрения призеров. Схватка началась в октябре 1921 года.

Интерес к шахматам в эти годы значительно возрос. Свидетельством тому служит то, что при Клубе коммунистов возник первый шахматно-шашечный кружок, руководимый молодым специалистом из Нижнего Новгорода А.Дубининым. Клуб размещался по Милиционной в нынешнем здании скорой помощи.

Город стал столицей удмуртской автономии. И вот в апреле 1926 года у нас проходит первый чемпионат областного масштаба.

Дальше – больше. С 21 октября по 1 ноября 1938 года у нас проходит уже Всесоюзный турнир. Победителями его стали мастер-шашист С.Б.Лиознов и ижевчанка («чемпионесса», как ее назвали в газетном отчете) ныне здравствующая В.П.Галкина (Саркисян). Большие шахматы пришли на берега Ижа.

Ижевские клады (КУ, 3 июня 1986 г.)

Город Устинов занимает сейчас отнюдь не одну только территорию бывших глухих лесов. Когда-то здесь кипела жизнь в добром десятке деревушек и починков, проходили важные торговые пути, строили свои городища предки современного удмуртского народа… Вce это порой неожиданно раскрывается перед нами, будоража воображение какой-нибудь вещицей, блеснувшей в земле. «Клад!» – кого не взволнует этот радостный крик! Вспомните, какой ажиотаж вызвали в городе в октябре 1983 года, в общем-то, ничтожные находки в склепе у кинотеатра «Колосс» (могилы священнослужителей были видны здесь еще в 1928 году). Но были в нашей истории и полновесные, значительные для науки клады.

Еще до основания завода места эти были вовлечены в, так сказать, исторический кругооборот, в жизнь государства Российского. Самым первым известным нам по документам владельцем земель по Ижу был татарский князь Багиш Яушев. Пожалованы они ему Иваном Грозным за верную службу еще в 1582 году, через 30 лет после падения Казанского ханства.

Не от грозных ли дьяков Ивана IV спрятал на берегу Ижа кто-то из местных богатеев свои сокровища? Или то след разбойничков, промышлявших на Арской дороге? Я имею в виду клад, взбудораживший весь Ижевск в конце мая 1896 года.

Один мастеровой, проживавший на самом конце отдаленной улицы, где-то уже близ самой Колтомы, вспахивая огородик свой, выворотил тогда из земли тысячи полторы мелких старинных серебряных монет. Были они неправильной, овальной формы с грубо оттиснутым рельефом, но грамотеи все же разобрали полустертые надписи «Великий князь… царь… Иван…»

Всеми овладела жажда кладоискательства и интерес к истории. Большинство монет тотчас раскупили частные лица и лишь несколько сот их земским властям удалось отправить по инстанциям в столицу. В принципе, следы самого знаменитого ижевского клада можно обнаружить в каком-нибудь музее.

А в 1915 году на юго-западной окраине современного города, на речке Пироговке, при добывании бутового камня для завода, обнаружили древние могильники, а также ювелирные изделия и керамику. Сразу выехали специалисты уездного музея. Их исследования позволили датировать находки XII веком.

А сколько иных древних диковинок скрыто еще до сей поры в наших огородах и на дне пруда, в бабушкиных сундуках и архивах?

Шумел пожар… (КУ, 17 июня 1986 г.)

Огненные бедствия периодически потрясали деревянный дерябинский «город Ижа» и не менее деревянное «село Ижево» пореформенных времен.

Первый крупный пожар случился в полдень 18 мая 1810 года. От дома «мастерской женки» Агафьи Добрыниной, что внизу Базарной улицы, огонь пошел и пошел вгрызаться в деревянную застройку вплоть до леска на Горе. Сгорело 300 домов и две церкви. Только казенного имущества пропало на 104977 рублей.

Пришлось местному изобретателю Захарию Лятушевичу мастерить необыкновенные «заливательные трубы» – своеобразный водомет. Не помогли и они. 10 ноября 1816 года сгорели почти все деревянные фабричные строения.

Горело не только дерево. И сейчас еще, поднимаясь по спиральной лесенке внутри заводской башни, можно видеть на стенах ее слои нагара в палец толщиной. Это следы грандиозного пожара, бушевавшего здесь в полночь 18 марта 1834 года. Первая искра была обронена кем-то в чулане паяльщиков. Вскоре забухал большой набатный колокол, висевший тогда в башне. Но поздно. Тяга в башенном стволе была столь велика, что огонь за час охватил весь четырехэтажный корпус.

Случайность или поджог? Менее чем за три месяца до этого оружейники выговаривали на инспекторском смотре все накопившиеся обиды приехавшему из столицы полковнику И.М.Бакунину. После его отъезда мало что изменилось. Может быть, пожар – акт возмездия? Еще деталь: всего через три месяца столь же страшный пожар разрушил Тульский оружейный завод.

Наш корпус с башней – шедевр С.Е.Дудина – оказался изуродован огнем. Началась реконструкция в суховатых формах «николаевского классицизма». Появилась «подпорка» с севера – арочный мост от плотины. Внутри корпуса выложили десять мощных брандмауэров.

В 1881 году заводские власти уже могли с гордостью рапортовать, что пожарная команда выехала после тревоги через две минуты, а паровая пожарная труба начала действовать через 28 минут. В 1893 году у нас формировалась пожарная дружина из рабочих, а 19 июля 1908 года было зарегистрировано Ижевское вольно-пожарное общество. Во главе его обычно стоял сам генерал-начальник завода.

Волшебный фонарь (КУ, 1 июля 1986 г.)

Нынче модны слайд-фильмы, слайд-клубы и тому подобные формы «показа туманных картин волшебным фонарем». Именно так, не заморским, а сочным русским языком именовали подобные мероприятия в нашем городе лет девяносто назад.

Слова те достаточно выразительные. «Туманный» – поскольку изображение получалось не столь насыщенным как реальный мир (чего не достигает и современная проекция). «Волшебный» – поскольку несмотря ни на что, возникавшее на белой простыне изображение ошеломляло наших дедов своей реальностью.

Середина 90-х годов прошлого века. Краткий этап процветания ижевских оружейников, заваленных заказами на «трехлинейку». Нашлись тогда деньги даже и на «барские безделушки». Общий сход оружейников Зареки постановил ассигновать 150 рублей на «волшебный фонарь с туманными картинами». Нагорные жители вскоре их переплюнули, выделив на одни только картины 170 рублей.

Пошли «репетиции», просмотры по одиночке. И вот в марте 1896 года состоялся первый в Ижевске публичный показ. Крохотный зал Общества трезвости, что на Базарной улице, был переполнен. «Сидячий» билет стоил 20 копеек, «стоячий» – 10 копеек. Изображение было более чем туманно, фонарь страшно коптил, но оружейники жадно внимали рассказу местного учителя и созерцали живописные панорамы. Это был не просто показ, а литературное чтение по рассказу А.Н.Майкова о Мамаевом побоище. Чтение его повторили еще три раза, но все же плата была непомерно высока, и зал пустовал.

17 апреля новую демонстрацию устроили уже бесплатно. Керосиновые лампы-коптилки были заменены в фонаре электричеством, что сразу резко повысило качество изображения. Электрическую батарею для освещения и всю сопутствующую аппаратуру любезно предоставил на время один из артиллерийских офицеров.

К столетию со дня рождения А.С.Пушкина 6 июня 1899 года в общественном саду Ижевска было устроено «пушкинское гулянье» с демонстрацией «туманных картин» по мотивам произведений поэта.

А ровно через год «волшебный фонарь» заработал в зале под заводской башней. «Комитет по устройству чтений для мастеровых» наметил большую просветительскую программу. Не всегда ее удавалось осуществлять.

Прошло еще немного лет и «туманные картины» в полном смысле слова, ожили. Началась эра кинематографа.

Остров Иж в адриатике есть (КУ, 22 июля 1986 г.)

В краеведении столицы Удмуртии немало еще загадок, которые вряд ли когда-нибудь будут разгаданы. Немного печально, но ведь это еще и вносит романтический дух нескончаемого поиска, не так ли?

Одна из таких «вечных» загадок – значение древнего слова, ставшего названием нашей главной речки, давшей жизнь городу-заводу. Много предлагалось толкований. Но ни одно из них не подтверждается пока бесспорными в научном отношении доказательствами. Это касается и финно-угорских и славянских версий происхождения слова «иж». Гидронимы (т.е. названия рек) вообще обычно самый древний языковой пласт: исчезают города, перемещаются народы, а название реки живет!

Вот любопытная информация к гидронимическому размышлению. В Адриатическом море, возле берегов Далмации (это историческая область Социалистической Федеративной республики Югославии) высится скалистый остров Иж. Не на каждой карте он и обозначен-то. Поэтому подскажу: лежит он между двумя большими островами Дуги-Оток и Пашман на широте старинного итальянского города Римини. Невелик «наш» островок – в длину километров 15, да в самом широком месте около трех километров. Одним словом, на акватории Ижевского пруда остров Иж вполне бы уместился.

Есть и другие аналоги, еще более запутывающие «следствие»: городки Ижа и Ижак в Венгрии, озеро Ижбулат близ Чусовой (т.е. «подобное булату»), город Иже в центральной Франции, река Иж в Кировской области. Упомянем еще целое созвездие северных гидронимов: Ижма, Юмиж, Ижина, Пижма, а также озера – Ижевское и Ижолтинское.

Итак, не одинок наш бедный Иж.

Есть у него родственники по всему белому свету, напоминающие сейчас о непостижимо сложных взаимозависимостях всех древних и новых географических наименований.

Сад детей (КУ, 5 августа 1986 г.)

Примелькались у нас иные словосочетания. Не вникаем мы в их смысл. Но вот вам популярный лозунг периода гражданской войны: «Дети – цветы жизни. Для них необходимы детские сады!».

Идея «сада детей» зародилась, однако, значительно раньше. Она пропагандировалась выдающимся немецким педагогом первой половины XIX века Фридрихом Фребелем. А в 70-е годы XIX века общества его имени возникли во многих городах России. Тогда же идеи эти докатились и до Ижевска.

Первый «детский сад» был создан энтузиастами-«фребеличками» летом 1873 года. В саду Гражданского клуба (на месте республиканской библиотеки) была оборудована гимнастическая площадка для детей. Раздавались «фребелевские игры и картинки», из которых дети оружейников впервые узнавали о существовании азбуки…

Все прекрасно! Но на одном энтузиазме далеко не уедешь, да и таинственные «фребелички» представлялись полиции некими «революционерками». Так что первый ижевский детсад смог протянуть лишь один сезон. Но добрый след он оставил. На следующий год, как свидетельствует губернская газета, все ижевские лавки заполнились педагогическими игрушками, которые раскупались нарасхват.

Больше, вплоть до 1918 года, таких попыток в Ижевске, судя по всему, не делалось. На всю-то империю в 1914 году приходилось лишь 150 детских садов.

И вот грозный 1918-й. Ижевск только что очищен от контры. Но уже 26 ноября гороно признает: «Есть неотложная нужда в открытии детского сада для детей бедноты с пяти до семи лет». Нашлись первые энтузиастки – Ольга Шипицына, Екатерина Иванова, Ольга Полетаева. Через месяц уже 60 детишек бесплатно посещали необычное учреждение, разместившееся в двухэтажном каменном доме. Он и сейчас стоит на углу улиц К.Маркса и П.Н.Лихвинцева.

В 1919 году было уже семь детсадиков. Главной «заводилой» стала Елизавета Пастухова. Летом она привезла из Москвы учебные пособия, инструменты, книги и «образцовый комплект оборудования детских садов системы Монтисори». На все это Ревком Ижевска выделил 10000 рублей. Одновременно действовало также несколько детских площадок, развивавших у юных ижевцев навыки здоровой, радостной трудовой жизни в коллективе. Так в наши будни входили новые, социалистические формы воспитания.

Е. Шумилов, краевед.