Рамка

Социокультурное проектирование – это технология решения проблем в условиях максимальной неопределенности задач и вариативности их возможных решений. Поэтому чрезвычайно важны некие исходные положения, которые определяют общие ориентиры и мировоззренческие рамки проектной деятельности.

…От него или через него все, чем мы живем, – и наш свет, и наше подполье. Он великий зачинатель и предопределитель нашей культурной сложности. До него все в русской жизни, в русской мысли было просто. Он сделал сложными нашу душу, нашу веру, наше искусство, создал,– как «Тернер создал лондонские туманы»,– т.е. открыл, выявил, облек в форму осуществления – начинавшуюся и еще не осознанную сложность нашу; поставил будущему вопросы, которых до него никто не ставил, и нашептал ответы на еще не понятые вопросы.

Проект был им разработан – не мной, не моими коллегами, мы лишь, создавали «рамочку», в которой проекту легче вызреть…

Нет ничего труднее, как перевоспитать человека, плохо воспитанного.

Сколько ни усовершенствуй керосиновую лампу, электрическая все равно не получится.

Поскольку мы имеем дело с человеческой машиной, постольку мы должны научиться работать с пустыми рамками, только векторально связанными рамками, а не пытаться изображать предмет. Если я, вместо фермеров, сочиню проект как им организовать обслуживание их железок, которыми они пользуются, то я могу его сочинить, но шансы его врастания в жизнь нулевые. Если этот проект создан вместе с оценкой людей из местных сельсоветов и т.д., тогда у них возникает представления горизонтальной связанности, что у соседей может быть общий проект, не идущий сверху. Тогда вы создаете рамку, в которой один обнаруживает, что у него тысячи здоровых мужиков уволенных из офицеров, которым нечего делать, а у другого давно вымерли последние механизаторы и некому чинить эти железки. Тогда вы создали рамку, в которой они это обнаружили и начинают нащупывать способ взаимодействия. Значит мои проекты становятся вовсе не железом, вовсе не способом борьбы с сельской беспризорностью, а превращаются в создание рамки, в создание цепи этого типа семинаров, способов их проведения так, чтобы вовлеченные в них люди перестанут стесняться мыслить и бояться говорить.

Нет ни одного искусства, которое было бы роднее мистицизму, как зодчество; отвлеченное, геометрическое, немо-музыкальное, бесстрастное, оно живет символикой, образом, намеком. Простые линии, их гармоническое сочетание, ритм, числовые отношения представляют нечто таинственное и с тем вместе неполное. Здание, храм не заключают сами в себе своей цели, как статуя или картина, поэма или симфония; здание ищет обитателя, это – очерченное, расчищенное место, это – обстановка, броня черепахи, раковина моллюска,– именно в том-то и дело, чтоб содержащее так соответствовало духу, цели, жильцу, как панцырь черепахе. В стенах храма, в его сводах и колоннах, в его портале и фасаде, в его фундаменте и куполе должно быть отпечатлено божество, обитающее в нем так, как извивы мозга отпечатлеваются на костяном черепе.

В каждой естественной науке заключено столько истины, сколько в ней есть математики.

Плохие законы – худший вид тирании.

«Влюбленные ищут уединения. Друзьям его искать не надо, они и так отделены стеной от толпы. Они бы рады сломать эту стену, они рады найти третьего, но находят его не всегда»

Прежде всего надо обратить внимание, что методологическая работа начинается не в любой точке, она начинается там, где есть кризис. Там, где специалист работает нормально, где он не встречает особых проблем, где он может их преодолеть за счет своих собственных средств и представлений, там методологу нет места. Но периодически во всяком проекте, всяком действии возникают кризисы. Вот здесь и начинается рамочная деятельность методолога.

Даже я по утрам не выгляжу, как Синди Кроуфорд. Но в жизни все поправимо…