Ухов Сергей

История Вятки как часть
этнической истории восточной Европы

3. Направления исследований

3.2. Данные топонимики

3.2.1. Языковая принадлежность топонимов

3.2.1.1. Индоевропейская семья

3.2.1.1.2. Балтийские языки

Удивительно, но на наличие топонимов балтийского происхождения почти никто не обращал внимания, хотя они, как мы увидим, и многочисленны, и повсеместны. М. Фасмер ограничивал с востока территорию распространения балтийских гидронимов Московской областью. В последнее время стало общепризнанным доводить балтизмы до Нижегородского Поволжья.

Попытки продвинуть границу балтизмов дальше очень робки. Р.А. Агеева, этимологизируя оз. Липшо (Торопецкий уезд) из лит. lipti «липнуть, прилипать», привела пример литовского оз. Lipšys и р. Липша в Казанской губ. (ныне республика Марий Эл – С.У.) и снабдила его примечанием «несколько неожиданное соответствие». (3. С. 192). Но еще в конце XIX в. известный этнограф И.Н. Смирнов заметил, что до марийцев и до удмуртов на территориях их расселения жили какие-то «неизвестные племена» (55, 56). Он приводит целый список домарийских названий рек: Ветлуга, Кокшага и др. – и приходит к заключению, что они «не поддаются… объяснению из живых финских наречий и принадлежат, судя по сходству или даже тождеству, народу, занимавшему громадное пространство от меридиана Москвы до меридиана Перми».

Но гидроним Ветлуга этимологизируется как из балтийских (Н.Д. Русинов), так и из русского языка (очевидно). А почему никто не заметил, что Кокшага – тоже!? Koks по-латышски «дерево», s – š – типичное для балтийских языков чередование; -уга и -ага – типичные для балтийских и славянских топонимов суффиксы. Сравните ручей Кокуй (Кукуй) при лтш. koku – «лесной» на территории города Москвы, где балтизмы обычны (58). Впрочем, корень кок- принадлежность не только балтийских языков, но и говоров русского языка (Кокша ж. вологодск., «дерево скрытое водою и замытое на дне реки или выкинутое на пожню»; Кокуй м. диал., в т.ч. вятс. – среди многочисленных значений – «небольшой лесной островок»). Однако формант -ш- говорит, скорее, о балтийском происхождении гидронима Кокшага (см., в частности: Откупщиков Ю.В. 42).

О балтийских гидронимах на русском Севере говорил и екатеринбургский топонимист А.К. Матвеев, но, кажется, он не затрагивал регион Вятки.

Мы же сейчас можем уже с уверенностью констатировать, что «загадочный народ», о котором говорил И.Н. Смирнов, – балты или балтославяне. На территории Марий Эл балтийский субстрат повсеместен (кроме приведенных выше – рр. Липша, Перша, Ноля, две Нольки, Илеть, Ашит и др.). На территории Кировской области в бассейне Вятки гидронимы балтийского происхождения встречаются часто, причем, есть гидронимы, не вызывающие никаких сомнений в их балтийском происхождении. В ряде случаев можно проследить и диалектные особенности вятских и «марийских» балтизмов, хотя для полной картины необходимы дополнительные исследования лингвистов, специализирующихся на балтийских языках.

К предположительно балтийскому можно отнести название реки Медяна (пр. пр. Вятки) – ср. прус. median от балт. *med «лес»; другая гипотеза – от праиндоевропейского *medhio – «средний», от которого происходят рус. межа, между, лат. median и т.д. Уточнить происхождение трудно, т.к. само балтийское *med восходит, возможно, к праиндоевропейскому *medhio с первоначальным значением «разделительная лесополоса». (Сюда же, видимо, следует отнести р. Медяну в бас. Суры, р. Медынь в бас. Оки, р. Мезень и мн. др.). Также со знаком вопроса сюда отнесем р. Кезва (лев. пр. Иванцовки, лев. пр. Вятки) – при лит. kežti «вздуваться, распухать»; р. Кирс (пр. пр. Вятки) – написание XIX в. Кирса при лтш. ķiris «чайка»; и мн. др.

Как пример балтизма с диалектными особенностями В.Н. Топоров и О.Н. Трубачев приводят название реки Залазна в Верхнем Поднепровье. Эту и другие реки с аналогичными названиями (Залазинка, Жалижа, Жалож) они возводят к апеллятиву, означающему «железо» (64, с. 240). Причем замену ž на z они отмечают в регионе, где обитала летописная голядь, то есть считают это признаком голядского диалекта.

Голядь, балтийское племя, упоминаемое в русских летописях 11-12 вв.; жило в бассейне реки Протвы, правого притока реки Москвы, между вятичами и кривичами. В 12 в. большинство Г. было ассимилировано славянами. (БСЭ)

Заметим, что река Залазна есть и в бассейне Вятки (пр. пр. Белой, пр. пр. Вятки). Самое интересное, что в районе вятской Залазны находится крупное месторождение железных руд, которое эксплуатировалось много веков. Но я бы не стал столь однозначно относить название этой реки к балтизмам. Дело в том, что слово, обозначающее железо, – балтославянское с предполагаемой основой *ghel(e)g'h (Pokorny. 114), причем в славянских языках в результате сатемизации оба звука g перешли в свистящие или шипящие, а в большинстве балтийских – только второй (g'): лит. Geležis, жем. Gelžis, прус. gelso, но лтш. dzelzs. Очевидно, что звучание Залазна ближе к современному украинскому залізна «железная», чем даже к латышскому dzelza: оно именно славянского типа. Вторая гласная а имеет диалектный характер (ср. болг. желязна и польск. želazna). Так что надо признать, что если гидроним Залазна и аналогичные и относятся к диалекту балтийского языка типа голядского, то этот диалект был очень близок к славянскому.

Но к безусловно балтийским можно отнести:

р. Илгань (пр. пр. Снигиревки, лев. пр. Быстрицы, лев. пр. Вятки) – при лит. ilga «длинная, долгая» и гидронимах в Литве: оз. Ильги, р. Ильга, р. Ильгянка;

р. Бартемка (лев. пр. Вятки) при лтш. bart «бранить» (ср. рус. бурчать, ворчать), реках Barta и Bartuva в Латвии и многочисленных примерах образования названий мелких речек от подобных апеллятивов в славянских и балтийских языках – в данном случае через *Bartьma > *Бартема с оформлением русским уменьшительным суффиксом -ка на современной языковой почве;

р. Илеть (пр. пр. Быстрицы) при лтш. ila «очень темная» и рус. ил от праиндоевропейского корня *il «грязь, ил, чернота», но с балтийским словообразовательным формантом – et.

В границах современных Сунского и Нолинского р-нов мной обнаружена территория почти сплошной балтийской гидронимии: рр. Суна, Рыбас, Ноля, Пилья, Нерсма, Лобань, Маюровка, Еранка, Елпань. На этой же территории находятся, как это ни удивительно, и ойконимы балтийского происхождения, например, две деревни Ерпули (Сунский и Нолинский р-ны). Ср. лтш. jēra «овца» и pūli «толпы», т.е. jērpūļi можно интерпретировать как «отары» по аналогии с лтш. karapūļi «полчища (врагов)», где Из ойконимов балтийского происхождения: пос. Лянгасово, дер. Лянгасы (близ Кирова), дер. Кокуй (многочисленные), дер. Тоскуй (близ п. Суна), сл. Кукарка (ныне г. Советск), хотя часть из них, возможно, через русские диалектные апеллятивы (кокуй и лянгас) балтийского происхождения (о слове ленгус (лянгас) см. Откупщиков Ю.В. (43, с. 122).